Константин Константинович Поляков

Друзья его за правду полюбили,
А он друзей - за принадлежность к ней.

(Почти по Шекспиру)

По значимости основания нашей дружеской компании указующий перст велит задержаться на Косте. Тут "высокий штиль" приходится пустить на тормоза. Причина - белое пятно в моем архиве. Из двух сохранившихся клочков этот относится к давним годам и отражает анекдотичный случай.

Ходит слух среди родных:
Кот, когда в экстазе,
Потихоньку от жены
В форточку вылазит.

Костя - Кот и кот хвостатый
В этих слухах виноваты.

Столь нелепый слух, возникший из-за неусыпного рвения к опеке двух Костиных тетушек был полной противоположностью его наклонностям. И потому казался смешным. Костя заботливый семьянин. Заботился о младшей сестре, вырастил троих сыновей.

Его трудолюбие и порядочность были замечены на заводе. Со временем он стал общественным редактором заводской многотиражки. Мы несколько раз встречались с ним в газетном секторе Лениздата. Там я наслушался комплиментов от корректорш по поводу его импозантности.

Жена Кости Тася -
Анастасия Полякова

Время смешных рифмованных подарков давно кануло. На сувениры денег хватало, да и зацепиться не за что было. Дома у Кости всё было гладко. На стол общими усилиями наскребали .И вдруг, в самый разгар "развитого" социализма, о чем трубили все газеты, возникли очереди за водкой, в витринах исчезли пирамиды из банок с консервированными крабами, даже гор мороженой трески, деликатеса наших застолий, не стало на прилавках. Тут я не удержался и набросал.

Социализм вошел в наш быт
Прицел имея дальний.
Он путь проделал от корыт
Вплоть до машин стиральных.

Американцы, бают,
И тут нас обгоняют.
Я раз поднялся спозаранку,
Хвост отстояв, купил полбанки -
Пей, веселись, моя душа,
Зачем тебе кивать на США!

И впрямь, зачем? А ведь кивали,
Посулы щедрые давали.
Теперь заткнулись не орем,
Как прежде, до истерики,
Что поднажмем и обойдем
По всем статьям Америку.
Хватит! Поднажали..
Штаны и те пропали.

Я сделал этот набросок для себя, думал, соберемся как-нибудь все вместе за столом, посмеемся. В то время я работал в ТАССе. Когда бывал в Смольном, заходил к Косте. Захожу как-то, и вижу, Костя явно не в себе. Дома вечером он поделился со мной о случившемся. Его коллеги решились на пакость. Заметив, что он положил партбилет на стол, спровоцировали звонок начальника в соседней комнате и спрятали билет.

Они, привыкшие к чинопочитанию, рассчитывали что Костя тут же ринется к нему. А он спокойно подошел к столу. Там билета не оказалось. Никто из посторонних в комнату не входил. Костя видел это, так как дверь в соседнюю комнату не закрывалась.

Даже там, в верхах, Костина честность и прямота тяготила его окружение.

К водке Тася подала квашеную капусту собственного изготовления, очень вкусную.

Чтобы перевести разговор на другую тему, Тася поведала, что квасила ее в определенные фазы Луны. Я рассказал о своей новости.

Мне, как корреспонденту ТАСС, довелось встречать и сопровождать короля и королеву Непала. А надлежащего костюма для таких случаев у меня не было. И мне выдали пропуск под неразглашение в специальный, закрытый для посторонних, магазин в Гостином дворе. Там, сняв мерку, за баснословно низкую цену продали шикарный вечерний костюм. Раньше я даже не подозревал о существовании таких магазинов. Костя подивился моему незнанию, но пояснил: пропуска такие даже в Смольном выдаются далеко не каждому. "Тебе повезло с королевой Непала",- пошутил он.

Его шутливый тон послужил поводом для разрядки угнетенного состояния. Я спел ему песенку, на днях услышанную у Зиновия.

Королева Непала,
Королева Непала.
Вася, посмотри, какая женщина!
Вася, да она стройнее кедра!
Вася, ах, зачем она повенчана
С королем по имени Махендра.

Вася, расскажи ей по-непальски,
Что она красива и чудесна,
Вася, объясни ты ей на пальцах
Эту нашу маленькую песню.

Косте песенка понравилась. Он ее услышал впервые. Вроде бы неприятный осадок после случившегося в Смольном сгладился. Да, в Смольном под гнетом Октября, подумалось мне, таких песен не поют. "Гнет Октября". Это словосочетание раньше мне в голову не приходило. Надо его непременно использовать.

Вернувшись к себе, посидел с крохотной дочуркой Оленькой, пока Нина готовила ужин, перед зарплатой довольно скромный ( да еще костюм часть денег "съел"), за чаем предался размышлениям. Разговор с Костей на острые политические темы, которых он обычно избегал, и мы щадили его тоже, был настолько откровенен, что не мог не взбудоражить меня. Высокопоставленное партийное руководство проявило себя не с лучшей стороны. Правда, Костя всё же надеется сменить работу. Ведь для многих Смольный лишь трамплин для повышения.

Эти мысли отогнали сон. Чтобы отвлечься, взялся за карандаш. Самое время продолжить начатый набросок. Он как раз в тему.

К чему идем?
Куда зовем?
К каким еще свершениям
Пойдем мы с одобрением?!
Всё состояние мое -
В кармане с авторучкой.
Едва хватает на житье
С получки до получки.

Мне через ТАСС, чтоб я "допендрил"
В чем встретить короля Махендру,
Пиджак и брюки в полцены
В спецмагазине вручены.

Смело власть очки втирала
Гостям высоким из Непала.
Социализм гнилой, неспелый
Она Махендре с королевой
За зрелый лихо подала.
Не оторваться от стола,
Столь много яств на банкете!
Страна предстала в новом свете.
А толпы возле магазина?
Они ж видны из лимузина.
Как скроешь очередь за водкой?

Нет, нет! То хор известный "Нотка".
Хоры на улицах поют,
Прохожий услаждая люд.
И королевская чета
В ответ: "Какая красота!
В Непале нету и в помине
Хоров при каждом магазине."

Литавры в прессе загремели.
А я склоняюсь к параллели
Литавров и капусты квашеной
Умелою рукою Тасиной.
Капусту квасят под Луной.
Там свет иной, он с желтизной.
А если квасить под зарю?
Цвет красный дорог Октябрю.
Капусту, лишь взойдет заря,
Под тяжким гнетом Октября,
А не под камнем квасить
Попробовать бы Тасе.

А у меня иная боль.
С утра перо напрячь изволь
По указанью Суслова,
(Спасибо, что не мускулы),
На ловлю диссидентов.
Они интеллигенты.
И ум их слишком ярок
Для правящих кухарок.

Всю прессу серый кардинал
Цензурой в кулаке держал.
С цензурой спорить не моги.
В ЛенТАССе правила строги.
Твой долг - на телетайп послать,
Как "развитому" процветать,
Как масс поднять активность,
Повысить эффективность
Ударного труда.

И каждый день с утра,
Купив газету свежую,
Читаем письма Брежнева
То к рекордисткам - дивам,
То к целым коллективам.
Мне опостылел этот треск...
Ну, здравствуй, тихий Сестрорецк!

Естественно, эти стихи написаны не за один присест. Косте я их не прочитал, а потом они устарели. Костя был переведен на должность зампреда райисполкома, взявшись за новое дело с присущей ему энергией. Впоследствии, я частично использовал сей набросок в послании Вите. На дни рождения мы всегда собирались все вместе. Послания было принято зачитывать вслух. Хотя и косвенно, всё же Костя ознакомился со строками, навеянными когда-то нашим с ним разговором. Конечно, строф о квашеной капусте и сером кардинале я в поздравительное послание Вите не включал. Зато там были такие строки:

Средь наших с ним больших друзей -
Кот Поляков. Того - в музей
За чистоту и веру.
Иль хоть сейчас - в премьеры!
Уж он не стал бы языком
Бороться с нашим бардаком,
А тотчас принял меры.
Но труден путь в премьеры.

На этом можно было бы и завершить рассказ о нашем друге, если бы не одно обстоятельство, связанное с его честной прямой натурой. Работая заместителем председателя Петроградского райисполкома, Костя помог многим обращавшимся к нему жителям района. Трудился много и увлеченно, досконально вникая в дела и нужды района. А когда Первый секретарь обкома Г. В. Романов стал еще и членом Политбюро ЦК КПСС, кто-то из услужливых, или он сам ввел в обязательное правило сопровождать его кортеж, следующий на дачу в Осиновую рощу, руководящим работникам районов, расположенных на пути следования почетной вереницы машин. Для Кости это стало последней каплей …

На даче заздравным тостам не видно конца. Верноподданичество не вписывалось в Костины идеалы. В конце концов он не выдержал и ушел. Добровольно ушедший с высокой должности тут же становился изгоем. Такое в советские времена не прощалось и не забывалось. Костя испытал это на себе даже после того, как с трудом был принят на военный завод главным инженером.

Благодаря Тасе, человеку редкой доброты и красоты души, семье удалось пережить это трудное время. Дети подросли. Тася вновь преподавала в школе английский язык. Помнится, когда я учился в университете, дети тогда еще были малы, но Тася находила время заниматься со мной английским перед сдачей зачетов.

В семье всегда царило доброжелательство. Дом их друзья называли - Домом открытых дверей. Когда собирались друзья, Костя частенько ставил свою любимую пластинку. И мы с удовольствием слушали:

Я люблю тебя жизнь,
И хочу, чтобы лучше ты стала.

Я тоже люблю эту песню. Очень жаль, что ее теперь редко передают. В песне есть такие слова: "Будут внуки, потом всё опять повторится сначала". А ведь кого-то повторяем и мы.

Костина тетя Антонина Ивановна до революции часто навещала свою бабушку Веру Васильевну Сакович, родную племянницу адмирала Нахимова. В то время не принято было искать свои корни, да и опасно. Этим в 80-е годы занялся его сын Дима Поляков.

В военно-морском архиве ему дали ознакомиться с генеалогическим древом героя обороны Севастополя адмирала Павла Степановича Нахимова. Слова Антонины Ивановны подтвердились. Ее бабушка и Костина прабабушка Вера Васильевна Сакович, в девичестве Воеводская, действительно была дочерью Анны Степановны, сестры знаменитого адмирала.

Такие вот времена выпали на нашу долю. Костя не только не знал своей родословной, но и остерегался ее узнать.