Виктор Козьмич Сморкачев

Как пишут отчество его
То ль через "у", то ль через "о"
Не то Кузьмич, не то Козьмич,
Нет, то немыслимо постичь!

Где свеча, иль свечи те,
Светившие при " Нечете"?
И что с Фортуной, кстати,
Фортуна помогла?
Ах, подожди, читатель,
То присказка была.
В последующем слове
Рассказ о Сморкачеве.

Куда сгодиться может свечка
Столь необычной толщины?
Для вдохновения. Как нечто
От поэтичной старины.
Прошли года. Вновь за столом
Сидим и он, и я
Вновь у него нечетный дом,
Нечетная семья.

Живет с женой и дочерью
В трехкомнатной квартире.
Давно забыл про очередь
В общественном сортире.
Семья - уют, семья - тепло,
Семейная идиллия!
И даже у жены его
Нечетная фамилия.

Он человек заслуженный
С фамилией простуженной.
Корова чья б мычала,
Моя бы помолчала.
Говорят, что в переводе
Шлиппен - губы, бах - ручей.
В переводе, что-то вроде
Изобилия слюней.

Стал Сморкачев престижен,
Как нынче говорят.
Он побывал в Париже,
Он посетил Монмартр.
Он с юных лет "оазис",
И не иссяк со временем,
А превратился в кладезь
Сенсационных сведений
О Нессиных проделках,
Летающих тарелках,
О черных дырах на небе,
Бермудской жуткой впадине,
О монстре внеутробном
И о тому подобном.

Чертил в Париже винтики
С понятий идиллических,
А он служил политике.
Пуск спутников космических
С Жерарами и Жанами -
Шаг мирных уз со странами.
Глядишь, Москва с Парижем
Друг другу стали ближе!

Из гущи жизни выньте-ка
Два Сморкачевских винтика,
Мы станем безоружными.
Вот он какой заслуженный!
Недаром две медали
Ему за рвенье дали.

Пропустим много лет и строф
И двинем в Старый Петергоф,
Где он живет в отдельном доме
С семьей и тявками на стреме.
Всегда побрит, пострижен
И гладко отутюжен.
Недаром он в Париже
Ел устриц в "Мулен руже".

А дома дочка с мужем,
Жена и внучка Катя.
Подсчет тут вряд ли нужен.
Две тявки в доме, кстати,
На нечет не влияют.
Пес пришлый всех кусает,
Но нечет процветает!

Стихотворение шуточное, однако, отражает подлинные события. Если и есть преувеличение, то лишь касательно "Мулен ружа". На скудные командировочные туда не очень-то разбежишься. Зная это, руководство предприятия, куда он был командирован, взяло на себя оплату его туристических поездок по историческим городам Франции, организуемых для сотрудников на выходные дни.

Когда для завершения совместной работы в Ленинград прибыли французские специалисты, Витя пришел в ужас от убогости бытовых условий в номерах предоставленной им гостиницы. Контрасты между Парижем и здешним пребыванием его французских коллег ставили Витю в неловкое положение перед ними. Вспоминая свою командировку, внимательное отношение французов к нему, чем мог, старался изменить положение.

После работы, уставший, отправлялся на поиски элементарных предметов повседневного пользования. Вплоть до туалетной бумаги, которую днем с огнем не сыщешь ни в аптеках, ни в магазинах.

Вечный дефицит, моральная и физическая перегрузки чуть было совсем не доканали Витю. Такова цена контрастов нашего развитого социализма и проклятущего Запада.

На былой "высокий штиль"
Не ложилась эта быль.
Мы вернуть его должны
Ради Витиной жены.
Должно мне бы в "штиле" данном
Величать ее Сусанной.
У нее ж на этот счет
Свой особенный подход.
Но нельзя по той причине
Нане, мужьей половине,
Пребывать в его тени.

Нане Витя искони
Приносил пучки бересты.
На коре шедевры просто
Нана создавала.
Так дивно рисовала,
Что неможно глаз отвесть!
Только я почел за честь
Вам представить мастерицу,
Глядь, в пыли перо Жар-птицы!

Слог высок, да слишком строг
Нанкин острый язычок.
Им за ложечку икры
Посрамлен я. С той поры
Был в гостях я - весь вниманье,
Находясь в ее компаньи.
Всё ж рискну представить Нанку:
Нана - Витя наизнанку.
Заодно мой строгий слог
Петергофу воздал долг,
Дому в глухомани
Так приятной Нане.