Оловянная война

Лег я вчера поздно, а проснулся раньше всех. На столе с вечера лежал готовый ответ королю Луису. Но у Президента де Стерна не было основания не доверять своему адмиралу, одержавшему победу в предыдущем морском сражении. Потому, учитывая стратегическое значение порта Тид для обоих наших государств, Президент принял решение быть наблюдателем предстоящего боя. Для того чтобы овладеть кораблем с президентским штандартом, эскадре Его Величества пришлось бы приблизиться к нашему берегу на опасное расстояние.

Не забыть бы взять с собой штандарт. Ради него я не стал развязывать коробку с боевым снаряжением. Скоро пушки решат успех боя. Коля пришел к 11 часам с баулом, куда более удобным и вместительным, чем моя коробка. Интересно, что в нем? Какие такие опасности ожидают флот моего Эрминского государства? Что Коля наизобретал летом? Эти вопросы вертелись в моей голове и не оставляли всю дорогу, пока мы ехали в трамвае. Вместе с дедушкой с нами также решила поехать мама. У тети Ины оказались какие-то срочные дела. Сели мы в трамвай на Косой линии около двенадцати. Едем уже почти час. До Озерков примерно полтора часа езды. 26-й номер идет долго, петляя по городу. Но зато без пересадки.

И вот мы, наконец, у Юрия Александровича. И Глеб здесь, ура! Значит можно без оглядки применять всю нашу артиллерию. Поздоровавшись со взрослыми, мы тотчас же отправились в садик во дворе. Расположились по обе стороны пруда и принялись старательно оснащать свои берега боевой техникой. Пруд этот хорош прежде всего тем, что избавлял нас от внимания прохожих. И это главное. Высокий густой кустарник вдоль забора не позволял разгуливающим по берегу озера видеть происходящее во дворе. Нас также очень устраивала почти 6-метровая ширина пруда и его довольно большая протяженность. Некоторое неудобство доставляла нам протока, соединяющая пруд с озером. Стоило чуть зазеваться, увлекшись боем, и корабль мог оказаться под мостиком, перекинутым через протоку по другую сторону забора. Извлекать корабли из под мостика было долго и нудно. Потому перед началом сражения мы перегораживали протоку возле забора доской. Но было у протоки и свое преимущество. Она значительно увеличивала акваторию. К тому же в узком месте корабль легче потопить выстрелом из пушки. Еще проще -- поджечь. Корпуса наших кораблей чаще мы сами строгали из дерева. Но делали и жестяные, полые внутри. И потому легко потопляемые. Верхняя часть кораблей состояла из картонных деталей. Мы покупали специальные наборы "Вырежь и склей" с различными типами кораблей. Я предпочитал крейсеры и эсминцы. Коле нравились линкоры. Меня это устраивало. В большой корабль легче попасть. Надводную картонную часть корабля мы обычно пропитывали воском, предохраняя от брызг. Зато как она лихо горела при попадании специальным зажигательным снарядом! Придумать и сделать такие снаряды было не так-то просто. Но какой эффект! Все о чем я сейчас рассказываю - корабли, пушки, снаряды - мы аккуратно извлекли наружу, каждый на своей стороне пруда. И вот оба уже готовы к бою. Пушки заряжены и размещены вдоль берега. Корабли спущены на воду.

-Заводи двигатели. Твой флот сегодня первым начинает движение, раз ты отвоевываешь свой порт, - сказал я Коле.

Обычно мы по очереди запускали суда. Пока они плыли по середине пруда, противоборствующая сторона обстреливала их. Труднее всего поразить суда на резиновом двигателе, так как они самые быстроходные. Но Коля на сей раз решил изменить тактику.

-Я вообще не намерен стрелять по твоим кораблям, - сказал он. - Зачем мне твои обугленные или поврежденные посудины. Лучше Я их целехонькими захвачу, взяв на абордаж. Ты ведь принял новые правила игры.

-Но они не отменяют прежние. Так что сперва я обстреляю твои, а потом уж захватывай мои корабли, если сумеешь.

Коля вынужден был согласиться.

-Заведи пружину у покупного корабля,- обратился он к Глебу, как к нейтральному наблюдателю,- а я под прикрытием этого красавца пущу два других корабля.

Пока Глеб готовил в рейс корабль с пружинным двигателем, Коля привязал к самодельному кораблю нитку, взяв таким образом на буксир еще одно судно. Оно замедлило ход самоделке с винтом, работающим от скрученной резины. Скорость их движения и вправду выровнялась с пружинным кораблем. Он представлял надежное прикрытие.

Стрелять из обычных пушек по нему бессмысленно. Его не потопишь. Он весь деревянный. Зажигательным снарядом можно лишь внешний вид слегка испортить. Не больше. Снаряд, и главное - корабль жалко. Красивый очень. И я решил завладеть им с помощью хитрого приспособления.

Использовать его меня надоумила Колина идея о новых правилах игры. Наши корабли на воде внезапно остановить нельзя. Еще дома я сообразил: тут необходима нитка, привязанная к корме. Другого способа остановить корабль просто не существует. Вчера вечером я не сидел сложа руки, и переделал пистолет - арбалет в пушку. У Коли такого оружия нет. Он не принимал участия в нашей войне с домом № 16, поскольку жил на Большом проспекте. И вот я быстро вытащил из прихваченного с собой пакета пушечку-арбалет. зарядил ее деревянной стрелой с металлическим наконечником от карандаша с одной стороны и с ниткой на лопатке - с другой. Из наконечника торчало острие толстой портняжной иглы. Дома такая стрела прочно всаживалась в дверь. Неужели подведет здесь? Только бы нитка не запуталась!

Как только красавец корабль вошел в зону поражения, стрела впилась в его корпус. Выстрел был меток. Нитка не запуталась. Я стал медленно натягивать ее. Корабль, не прерывая хода, изменил направление и стал также медленно приближаться к моему берегу. Коля такого исхода не ожидал и стал протестовать. А я тем временем поджог снарядом буксируемое судно, вошедшее в протоку.

- Так мы не договаривались,- возразил Коля. - Гарпунить корабли не входит в правила нашей игры.

-По окончанию боя разрешим все наши спорные вопросы, - сказал я.

Ворча что-то себе под нос, Коля начал готовиться к ответной атаке. Я передал Глебу сразу три моих корабля, чтобы он их поочередно запускал. Первым попросил запустить самый быстроходный. На резиновом двигателе. Путь его короток, но зато стремителен.

С волнением жду результата. Вот наперерез моему кораблю ринулся Колин и резко остановился. Противник точно рассчитал место для абордажа. Началось единоборство двигателей, чей мощнее. На середине пруда резинка на двигателе моего корабля почти вся размоталась, а на Колином винт работал вовсю. Корабль удерживала привязанная к корме нитка. Он надежно преградил путь моему бедолаге. К его корме таким же манером причалил второй Колин корабль, бурля работающим винтом. Остались буквально секунды на размышление. Нет, нет! Нельзя допустить, чтобы абордаж удался! И я стреляю по своему кораблю из пушечки - арбалета. Стрела точно попадает в носовую часть. Потянув за нитку, я высвобождаю свой чуть было не утраченный корабль. А два других продолжают путь.

Зевать некогда. Спорить - значит пропустить их и проиграть. Коля в растерянности стреляет по моему эсминцу с водяным двигателем не дробью, а зажигательным снарядом из пружинной пушки. Да и попал чуточку ниже, в жестяной корпус, а не в верхнюю бумажную часть. Снаряд хотя и взорвался, но упал в воду и тут же погас. Коля не успел подготовиться к абордажу моего третьего корабля. Он вошел уже в протоку. Но вряд ли бы абордаж удался. Третий мой корабль был с деревянным корпусом и пружинным моторчиком от заводной игрушки. Так что я смог бы и его спасти с помощью все той же стрелы. Но Коля не успел перетащить свои корабли к протоке. Корабль на пружинном ходу мощи своей не утратил и двигался быстро. Победа вновь была на стороне эрминов. Ее трудно было оспорить. Первоначально Коля возмутился , что я привязал к стреле нитку, которой увел сначала его корабль, а потом свой. Да еще в последний момент, когда эксперимент с абордажем, казалось, прошел благополучно. С ним можно было бы согласиться, если бы он сам не использовал нитки для остановки кораблей.

Глеб, как наблюдатель от нейтральной страны, признал мои доводы обоснованными. Я успокоил Колю, предложив выкупить его превосходный корабль всего за десять гульденов. Оказывается, за нашим морским сражением взрослые наблюдали с балкона. За Глебом приехала мама. Всех позвали обедать. За столом Юрий Александрович подробно расспрашивал о нашей игре. Интересовался устройством снарядов, самодельных кораблей с водяным двигателем. Удивился нашей изобретательности, когда узнал, что водяной двигатель сделан из четырех медных трубок с плоскими бачками для воды, которая закипает в них от зажженной свечи.

-За основу нами взят двигатель покупной моторной лодки. Движется она от выброса кипящей воды из трубки. В покупной лодке всего две трубки, потому движется она только по кругу. У наших кораблей четыре трубки, потому они идут прямо. Так что мы лишь усовершенствовали двигатель, а не придумали. А вот зажигательный снаряд - целиком наше изобретение,- пояснил я.

-Твое, - уточнил Коля. - ‚ Вместе мы лишь усовершенствовали его.

-Да. Коля обнаружил, что мох, даже сухой, не горит, а тлеет. Теперь дозой запихнутого внутрь снаряда мха мы регулируем время взрыва. Это важно при расчете дальности полета снаряда.

-А из чего вы делаете снаряды? И каким образом они взрываются налету? - поинтересовался Юрий Александрович. Вы прямо-таки настоящие мудрецы!

Объяснять было долго. И я вытащил из коробки два разобранных снаряда. Один - из глины, другой - из теста. Показал картонную прокладку с дырочками, которая прижимает к стенкам порох с кусочками легко-воспламеняющейся пленки. Затем достал самую главную деталь, в виде плотной картонной трубки, вставляемой в корпус снаряда. У трубки прочное дно с отверстием, из которого торчит кончик спички.

- Другой ее конец , зажатый чиркалкой от спичечного коробка, находится в трубке и заткнут измельченным сухим мхом. - Я рассказывал и показывал одновременно, радуясь одобрительному вниманию взрослых. - Чиркалка, конечно, не должна хлябать внутри. Ее необходимо очень прочно закрепить, чтобы она могла выдержать резкий удар бойка при спуске тугой пружины. - Тут я щелкнул пальцем по торчащему кончику спички. Спичка, зажглась, мох затлел и задымил.

- Ради Бога не за столом! - заволновалась мама.

Я хотел похвастаться пушкой, выстрелом из которой поджог Колин корабль. Показать какая у нее тугая пружина. Но все, вдруг, засуетились. Глеб стал собираться домой. Послезавтра ведь в школу. Нам, увы, тоже.

На обратном пути Коля спросил, кем мне приходится Глеб. К своему стыду, я толком не знал. Если он внук Юрия Александровича и дедушкиной сестры Наталии Ивановны, то хотя не очень близкий, но родственник.

-Дедушкину сестру в Гражданскую войну махновцы убили. помнишь, я тебе фотографию показывал, переснятую с картины художника Ге? Она -жена Юрия Александровича Конисского и родная бабушка Глеба.

-Интересно, почему Глеб государство себе взял, а в солдатики иг-рать не хочет?

-Наверно потому, что мы видимся редко. В основном в Озерках. У нас он почти не бывает.

-Жаль. Втроем интереснее было бы играть.

-В государства играет другой мой дальний родственник Боря Кандыба. У него даже есть старинные оловянные солдатики в погонах и эполетах. Но мы с ним тоже изредка видимся. Он играет со своим другом Лаврушей, Я - с тобой. Но они такой техники, как мы, не напридумывали.

-Между прочим, пока ты был в Пушкине, я от скуки предложил моему однокласснику Петьке включиться в нашу игру. Выделил ему гранича-щую с моим государством большую страну Шах-Джаколию. Я надеялся расширить территорию Фоксландии, нанеся шаху Джаколу ряд серьезных поражений. Но Петька глуп, как пробка, глупее, чем можно было предположить. Не знал, что означает слово "шах", не мог понять, зачем от его имени надо кому-то писать, да еще заштриховывать города на карте, названия которых он даже не мог придумать сам. Как поступил в первый класс в прошлом году, не зная ни "бэ", ни "мэ", так и не сдвинулся с мес-та. А без государств в пустую стрелять по солдатикам - скукота. Встретимся в школе и договоримся о дне сражения.

Через несколько дней Коля пришел ко мне домой и с таинственным видом вытащил из кармана письмо.

-Отгадай от кого?

-Разве не от короля Луиса?

-Письмо адресовано мне, а не тебе.

-Мало ли кто тебе может писать. К чему такие загадки. От Вали, что ли, письмо?

-Горячо, но в противоположную сторону.

-Неужели от Диди? - Я почувствовал, как кровь прилила к лицу. Я сам ждал от нее письма, наверное это и задело меня.

-Во-первых, не от Диди, а от королевы Ариадны. Во-вторых, письмо адресовано не мне, а королю Луису. - Этим Коля как бы успокаивал меня. Дескать, переписка носит не личный характер, а деловой. - И в-третьих, -проговорил он с назиданием, - не только эрмины, но и фоксы состоят в дружественных отношениях с Реббитаниией, а следовательно - с королевой Ариадной Первой.

-Что она пишет? Можно прочесть?

-Для того я и принес ее письмо.

Дидя писала, что в Пушкине с1 сентября стало значительно меньше народа. На пруду больше никто не загорает, и в его дальнем конце можно вполне стрелять по кораблям из пружинных пушек.

-Что ты на это скажешь?

-Заманчиво. Но в будний день после школы ехать поздно, а в вы-ходной вряд ли у Лягушатника никого не будет. Да и дожди на носу.

-А может быть ты просто не хочешь порт Тид потерять? Диде виднее, есть у Лягушатника народ, или нет. Ей наверняка хочется увидеть наше морское сражение. Мы столько рассказывали ей. А ты еще корпуса снарядов с ней вместе из глины лепил. Жаль, что она не захотела играть с нами в войну.

- Мы с ней играем не в войну, а в союзники. Зачем девочке солдатики и пушки? Лучше просто быть королевой. Ее послания придают на-шей игре особый интерес. Одна печать чего стоит! Где она нашла такую - с рыцарским шлемом. Пуговиц таких не бывает. Это либо перстень, либо часть настоящей гербовой печати. Видишь, шлем вроде бы с наклоном в сургуч вдавлен. Печать внутри конверта не потрескалась при пересылке. Все видно. Это чей-то герб, и у него явно имеется продолжение. Такое письмо утверждало нас взаправдашними правителями своих государств. Мы стремились к тому, чтобы силой "современного оружия" изменить то, что нам казалось несправедливым в "Королеве Марго", "Черном тюльпане", "Квентине Дорварде". На это была направлена наша "дипломатия". Но правота все равно решалась в бою.

-Я отвоюю порт Тид с суши. Он же на полуострове,- вдруг заявил Коля, задорно взглянув на меня. - Войска фоксов без поддержки флота справятся. Так что готовься к уличным боям. На сей раз преимущество будет у меня. Место выбирает потерпевшая сторона.

Не трудно догадаться, что Коля опять какую-то технику изобрел. Но возражать я не стал. У него для расстановки солдатиков места свободного больше. Когда я пришел к нему, то увидел нечто странное. От окна к двери с большим наклоном в несколько рядов тянулись нити.

-Что это такое? - недоуменно спросил я.

-Сейчас узнаешь, - голосом не предвещавшим ничего хорошего ответил Коля. -Твой плацдарм возле дверей, мой - у окна.

Уличные бои предполагали защитные сооружения из картона в виде крепостных стен или городских зданий. Прежде чем подступиться к солдатикам, надо выстрелом повалить одну из стен. А это не так просто. У каждого по три очередных выстрела. Но стены на подпорках. Их легче сдвинуть тяжелым ядром, чем опрокинуть. Есть и другой способ. Выстрелить мелкими шариками поверх стены так, чтоб при их падении поразить солдатиков. Полет такой рассчитать сложно. Да и не нужно. Я решил и здесь применить пушечку-арбалет. В успехе не сомневался. Коля же взглянул на нее равнодушно, не разглядев мелкой детали. Из стрелы торчала не игла. Иглой пробить картон не сложно, но она в картоне не застрянет. Это не деревянный корабль. На новшество натолкнул меня рыболовный крючок. С помощью примуса и плоскогубцев я выпрямил его и укрепил в наконечнике стрелы. Получился гарпун. Ну, Колька, теперь берегись! Первым выстрелом раздвину стену, двумя остальными перебью твоих солдатиков.

Начинает Коля. Он - наступающая сторона. Пока я расставлял защитные стены и солдатиков, мой противник возился с нитками. В последний момент на них были подвешены самолеты. Такого сюрприза я не ожидал. И вот четыре самолета разом помчались вниз. Резко тормознув над моим войском, самолеты сбросили огромное количество шариков, гаек, мелких камушков.

Все солдатики были повалены. Воздушная атака приравнивалась к одному выстрелу. Я признал поражение. Порт Тид был отвоеван Колей, благодаря его потрясающей изобретательности. Надо же, авиацию применил!

Начавшаяся финская война запомнилась очередями за маслом в магазине и затемнением в городе. А наша оловянная еще долго толкала на различного рода выдумки. Чем была знаменательна и неповторима.