Если бы не Вернадский...

В 1943 г. Владимир Иванович выхлопотал мне пропуск в Боровичи. А когда Ленинград был полностью освобожден от блокады, я сел на товарняк и поехал, как думалось мне, домой. Но квартира наша оказалась занята. Ни вызова, ни жилья, ни прописки, следовательно - ни работы, ни продовольственных карточек. Везде я получал один ответ: "Раз вызова нет, езжай, откуда приехал".

Только через три месяца с трудом удалось получить маленькую комнату в нашем доме. Без крова с июля по октябрь кое-как прожить можно. Но без еды три месяца протянуть нельзя. Это верная смерть. Спасли регулярные денежные переводы от Владимира Ивановича.

За комнатушкой последовала прописка, а значит и работа. Владимир Иванович продолжал интересоваться моей жизнью. Радовался, что я пошел учиться в вечернюю школу. Но письма все чаще стал писать его секретарь. Владимиру Ивановичу шел уже 82-й год. Жена умерла. Но он продолжал трудиться по мере сил.

1945 год страна встречала с уверенностью в близкой победе. Во имя ее академик Вернадский отдал на вооружение фронта Сталинскую премию, которой был удостоен. Но до Победы не дожил. Четыре месяца оставалось до мирной жизни, когда я случайно узнал эту ужасную весть. Стол начальника цеха был застелен газетой, на ней отчетливо виднелась траурная рамка над портретом. Мне стало плохо прямо в кабинете начальника...

Страшно, очень страшно сознавать, что ты остался совершенно один на всем белом свете.

Благодаря академику Владимиру Ивановичу Вернадскому последняя петербургская ветвь рода Шлиппенбахов не оборвалась. Род славен своей историей. В нем частица истории России. Я по мере своих сил постарался восстановить по литературным источникам и рассказам родителей все произошедшее с представителями рода от Полтавы до наших дней. Память, как птицу Феникс, пришлось возрождать из пепла. Так уж с ней обошлись в начале 20-го века.

Да восторжествует она!